На вчерашней встрече с вице-премьером, министром финансов Алексеем Кудриным президент Дмитрий Медведев заявил, что подавление инфляции - сегодня ключевая задача правительства. Судя по опросам, с этим легко согласится подавляющее большинство российских граждан. Однако до сих пор ни премьер Владимир Путин, ни сам Медведев так задачу не формулировали. И, в общем, понятно почему. Никакой власти не доставляет удовольствия констатировать, что ей не удалось «уследить» за ценами. К тому же ее представители всегда опасаются лишними комментариями подлить масла в огонь. Однако инфляционные ожидания в обществе и в экономике настолько очевидны, что опасаться именно этого уже не стоит...На вчерашней встрече с вице-премьером, министром финансов Алексеем Кудриным президент Дмитрий Медведев заявил, что подавление инфляции - сегодня ключевая задача правительства. Судя по опросам, с этим легко согласится подавляющее большинство российских граждан. Однако до сих пор ни премьер Владимир Путин, ни сам Медведев так задачу не формулировали. И, в общем, понятно почему. Никакой власти не доставляет удовольствия констатировать, что ей не удалось «уследить» за ценами. К тому же ее представители всегда опасаются лишними комментариями подлить масла в огонь. Однако инфляционные ожидания в обществе и в экономике настолько очевидны, что опасаться именно этого уже не стоит...
Глава Минфина рассказывал вчера президенту о подготовленных правительством поправках в бюджет, связанных с увеличением финансирования в социальной и экономической сфере. Г-н Медведев понадеялся, что «все эти расчеты никак не скажутся на макроэкономических показателях, которые планируется получить к концу года». В ответ г-н Кудрин сообщил, что Минфину и ЦБ «наконец, удалось привести темпы роста денежной массы в экономике» в соответствии с теми, которые предписаны Думой и правительством. На сегодняшний день параметры денежно-кредитной политики «значительно лучше, чем были в это же время в прошлом году». «Полагаю, - сказал Алексей Кудрин, - это скажется уже в ближайшие полгода на снижении темпов инфляции». В связи с чем Дмитрий Медведев сформулировал: «Задача подавления инфляции - это сегодня ключевая задача правительства».
Забавно, если это станут комментировать в духе нашей политологии: мол, Медведев уже ставит задачи Путину. Растущая инфляция - общий для них обоих вызов. Гадать можно лишь о том, насколько совпадают у них (и их советников) взгляды на то, как отвечать на этот вызов.
Как сообщила вчера же директор департамента долгосрочного финансового планирования Минфина Оксана Сергиенко, инфляция за май составит 1,2 проц., а с начала года - 7,6 проц. По итогам года, убеждены едва ли не все экономисты, она вполне может превзойти прошлогодние 12 проц., причем и этой «средней по больнице температуре» большая часть населения, как водится, не верит.
Проблема в том, что и в причастных к экономике ведомствах, и в экспертном сообществе по началу не было даже намека на единство во взглядах на то, представляет ли эта инфляция угрозу, затем - на то, что важнее: борьба с инфляцией или за темпы экономического роста, потом - на то, как ее побороть с наименьшими потерями для экономики, и, наконец, видимо, - на то, как ее вообще побороть.
При этом задача в прямом смысле «подавить», в смысле - «задавить» инфляцию не стоит. Ибо сделать это, на самом деле, легко, а жить после этого трудно. Минфин должен всего лишь жестко урезать бюджетные расходы, а ЦБ - резко поднять курс рубля, ставку рефинансирования и резервные требования к банкам. Букет эффектов: вместе с ценами встанет все.
Так что перед властями стоит действительно нетривиальная задача. Идти на рестриктивные меры, пусть даже в мягком варианте, в момент, когда экономика так красиво растет - в нашей практике такого опыта еще не было. Однако высокая инфляция бьет по самым незащищенным (статистически доказано, что для них - по структуре потребления - цены растут еще гораздо быстрее) и той части населения, которая потенциально была готова пополнить средний класс. И даже спешные социальные компенсации тут помогут лишь частично. Быстро съедаются пенсионные накопления, средства на депозитах, капиталы, выделенные госкорпорациям, государственная заначка (бывший стабфонд). Дорожает кредит, особенно сложно становится, если вообще возможно, инвестировать в «длинные» проекты: пока смету переделывают и находят дополнительные деньги, проект становится еще дороже.
Почти все внимание, кстати, концентрировалось до недавних пор на розничных ценах. Однако с ценами производителей ситуация едва ли не хуже. За год (апрель к апрелю) цены промышленности выросли на 27,4 проц. - по этому показателю мы в числе мировых лидеров. Вокруг наших границ тоже высокая инфляция: Украина, страны Балтии, Казахстан (в розничном секторе - 15-20 проц. годовых). Но, как говорится, у кого жемчуг мелкий, а у кого щи пустые. Китай начал жесткую борьбу с инфляцией, поскольку считает, что 8 проц. в год (вместо привычных для него 4 проц.) - уже слишком много. А американцы недовольны тем, что она поднялась с 3 до 4 проц. Вопрос, на что ориентируемся мы?
Другой вопрос: как долго мы готовы объяснять собственную инфляцию воздействием мировой? Она, разумеется, вносит свой посильный вклад и в наше хозяйство. Но даже на взлете мировых продовольственных цен самая разнообразная экспертиза отводила им долю в нашей отечественной инфляции не более 30-40 проц. При этом сейчас цены на молоко, масло, сахар, зерно в мире упали. Надо ли нам теперь спрашивать, упадут ли вслед за этим и цены в наших магазинах.
Разумеется, если прирост денег в экономике приближается к 50 проц. в год, с такой же скоростью растет кредитование, на 40 проц. вырастают расходы государства, а приток капитала из-за границы бьет национальные рекорды, то рост инфляции практически гарантирован. Но если бы проблема состояла только в количестве денег (а точнее - скорости их поступления)... То, что говорилось тысячи раз об отсутствии конкуренции, о барьерах при выходе на рынок, о нежелании или неспособности государства бороться с монополиями - не только государственными, но и частными, не только на общенациональном уровне, но и на местных рынках - остается не просто актуальным, а превратилось в главное экономическое бедствие. И фундаментальное условие, благоприятствующее российской инфляции.
Как, безусловно, и коррупция. Мы, разумеется , нуждаемся в росте инвестиций, в развитии инфраструктуры, строительстве дорог, портов и т.д. Но если практически любой такой крупный проект не только простые граждане, но и наша политическая и экономическая элита заведомо - пусть и по умолчанию - признает сверхкоррупционным, если объявляемые суммы требуемых вложений нередко в разы превосходят зарубежные аналоги, то надо ли далее объяснять, что такие «инвестиции» впрямую влияют на рост инфляции. Ибо предъявляют неумеренный спрос на материалы, а в огромной части и очень быстро попадают прямиком на потребительский рынок.
Можно обо всем этом и не говорить. Понятно, что неприятно и где-то уже скучно. Но в сочетании с теми большими деньгами, которые имеет теперь страна, такая ситуация может вести, к сожалению, к одному: инфляции, росту издержек до полной утраты конкурентоспособности и стагнации.
