мир прекрасного
27 марта 1973 года на сцене театра имени Дороти Чендлер в Лос-Анджелесе творилась легкая паника. Только что был объявлен обладатель премии Оскар в номинации "главная мужская роль". Однако вместо ожидаемого публикой виновника торжества к микрофону вышла абсолютно никому неизвестная женщина. "Меня зовут Сачин Маленькое Перо. Он поручил мне передать вам, что с сожалением должен отказаться от этой почетной награды. Причиной отказа является отношение киноиндустрии США к коренным жителям страны - индейцам. Благодарю вас от имени Марлона Брандо". Сидевший во втором ряду Джек Николсон процедил сквозь зубы: "Вот сукин сын, он это сделал".
Вся последующая церемония свелась, фактически, к одному - обсуждению странной выходки Брандо. Почти каждый, выходивший к микрофону, считал своим долгом выразить свое отношение к произошедшему или, по крайней мере, пошутить. Наиболее удачно это получилось у Клинта Иствуда. "Я даже не знаю, - сказал он, представляя Оскар за лучший фильм года, - может, мне стоит вручить его от имени всех ковбоев, которых я изрешетил пулями в фильмах Джона Форда". Эффект был велик. На следующий день все профильные средства массовой информации обсуждали сногсшибательную новость: Брандо отказался от Оскара за одну из самых великих ролей в истории кинематографа - Вито Корлеоне в "Крестном отце".
Уже позже выяснилось, что женщина, зачитавшая обращение от имени Брандо, не имеет никакого отношения к защитникам прав индейцев. Это была актриса категории "Б" Мария Круз, согласившаяся участвовать в этом спектакле исключительно с целью саморекламы. Что сам Брандо довольно скептически отнесся к актерским способностям своей представительницы, назвав ее выступление посредственным. Это будет потом. А тогда вся "прогрессивная общественность" выдвигала версии, одну экстравагантнее другой.
Над всеми джазовыми личностями и по степени одаренности, и по объему наследия возвышаются два гения, проживших отпущенную им жизнь сполна. Это Луи (Льюис) Армстронг и Эдвард "Дюк" Эллингтон.
А вот жизни многих других музыкантов, по самым различным причинам, ломались в пору молодости или творческой зрелости. Словно какой-то рок внезапно обрывал их игру на самой высокой ноте... Джазовый пантеон непрерывно пополнялся все новыми именами молодых дарований.
25-летним погиб в автокатастрофе великолепный трубач 1950-х годов Клиффорд Браун. В 28 лет ушел из жизни корнетист "Бикс" Бейдербек; в 33 года был случайно застрелен ведущий трубач 1960-х Ли Морган.
* * *
Что делают в раю, мы не знаем; зато мы точно знаем, чего там не делают: там не женятся и не выходят замуж.
* * *
Вольнодумец, атеист до мозга костей, ненавистник всего реакционного — и свой человек в семье императора Наполеона III, сенатор Второй империи; светский денди, чувствующий себя как рыба в воде в аристократических гостиных, — и самозабвенный работяга; плодовитый автор работ по истории, в том числе Украины, истории искусства, истории литературы, археологии, этнографии и пр. — и создатель лишь очень немногочисленных художественных произведений; человек, опасливо, а то и враждебно сторонившийся народной толпы, — и художник, с тонким и глубоким пониманием воспроизводивший внутренний мир, характеры и судьбы людей из народа, — весь этот противоречивый облик Проспера Мериме, с первого взгляда загадочный, складывался постепенно, в условиях очень сложной социальной действительности, и, если вдуматься, вполне закономерно.
Родился Проспер Мериме 28 сентября 1803 года в Париже в семье художника, последователя Жака-Луи Давида, чей классицистски строгий, лапидарный стиль оказал влияние на юношу. Его отец Жан Франсуа Леонор Мериме был непременным секретарем парижской Школы изящных искусств, занимался изобретением новых, особенно прочных составов масляных красок, новых способов производства бумаги и т.п. В 1830 году он издал свою книгу «О живописи маслом». Мать будущего писателя, Анна Моро, разделяла художественные интересы своего мужа и сама была неплохой рисовальщицей. С юных лет Проспер познакомился с идеями французских просветителей ХVIII века, что потом дало себя знать в его художественных произведениях.
Мериме, еще в детстве воспринявший атеистические убеждения своих родителей, так и оставался атеистом всю жизнь. Рано усвоил он свободное, критическое отношение ко всему, что сковывает человека, — к религиозной догме, ко всевозможным видам лицемерия, фарисейства и мракобесия.
…И вновь наступила зима, холодная и полуголодная зима 21-го года, и он вдруг отчетливо, без малейшей душевной боли, понял, что этот падающий снег, и это замороженное солнце, и эти оголенные ветви деревьев в заиндевевшем окне он видит в последний раз.
Вечерами все кружилось в безумном вихре и исчезало во вьюжной пелене. Когда он забывался в коротком тревожном сне, его обступали маски и тянули в разные стороны. Он не сопротивлялся, давал вовлечь себя в игру, прекрасно сознавая, что под одной из них прячется Наталья…
…Бог ты мой, как давно все это было! Он читал в театре Комиссаржевской «Короля на площади». Чтение приняли хорошо, Вера Федоровна улыбалась, его окружили молодые оживленные актрисы. Среди них была стройная, смуглая, черноволосая Волохова. Всю осень он ходил в театр на Офицерской – когда «Короля» запретила цензура, Мейерхольд начал репетировать «Балаганчик». В «Балаганчике» играла Наташа. Сейчас для него это было главное. То, что казалось обычным увлечением, оказалось страстным влечением. 30 декабря давали премьеру. Успех решили отпраздновать в дружеском кругу. Устроили «бумажный бал», дамы были в маскарадных костюмах, мужчины – в черных полумасках.
